Олег Муравский, праправнук защитника Севастополя, у семейного фотодрева. Наша крымская земля, наверное, одна из самых многострадальных за всю историю войн: здесь нет ни миллиметра, что не был бы омыт кровью защитников, освободителей, просто мирных жителей, ставших заложниками сражений. Две, пожалуй, самых страшных войны позапрошлого и прошлого столетия, две обороны полуострова начались в сентябре с разницей в 87 лет. Крымская война, 1854-й, и Великая Оте- чественная, 1941-й. И хранит полуостров, его земли, небеса, воды, память и лица всех героев Отечества. А во многих семьях хранят память о родных, их однополчанах и земляках. Однополчане прапрадедушки Наш читатель из Севастополя Олег Муравский составил семейное древо. И гордится, что Крым, Севастополь защищал его прапрадедушка Михаил Игнатьевич Завитневич, капитан, командир роты 41-го Селенгинского пехотного полка 11-й дивизии. В честь полка в Севастополе есть улица Селенгинская (с начала прошлого века), а раньше было одноимённое боевое укрепление - один из самых мужественных редутов (построен в феврале 1855-го под руководством командира 1-й бригады Александра Петровича Хрущёва). Полк сформировали в 1769-м в Селенгинске (теперь посёлок Новоселенгинск в Бурятии), кроме Крымской войны участвовал в Отечественной 1812-го, русско-турецкой 1828-1829-го и Первой мировой - после Октябрьской революции расформирован. А за оборону Севастополя воины-селенгинцы, под командованием Адама Осиповича Сабашинского, стали кавалерами Георгиевского знамени. Командир стал кавалером орденов Святого Владимира и Святого Георгия, а позже недолго был Керчь-Еникальским комендантом. Воины-селенгинцы навсегда духовно связали Крым и Бурятию: в благодарность за более чем 400 рублей серебром, собранных жителями Селенгинска для раненых в Севастополе солдат и офицеров полка, они передали спасённую из пещерного храма Инкермана, неподалёку от которого приняли 24 октября 1854-го первый бой, икону Печерской Божией Матери. Теперь она хранится в Национальном музее Республики Бурятия. Местный журналист и краевед Эдуард Дёмин в своё время рассказывал, что, описывая икону в 1865-м, «селенгинский гражданин» Григорий Антонович Кондаков приводил письмо воинов полка жителям города: «Напомнит Божественный образ отдалённому потомству, что мы, носящие имя вашего города, сделали имя это страшным гордому Западу на высотах Инкерманских, во рвах Селенгинского редута и на высотах Большого Реданта» (третий бастион неподалёку от Малахова кургана. - Ред.). Малахов курган селенгинцы защищали до последнего дня обороны. Почти 3000 героев потерял полк при обороне Севастополя в Крымскую войну. Кто-то из воинов, умерших в госпитальном Симферополе, похоронен на Братском кладбище (на Петровской балке) в столице республики, кого-то не довезли в лазареты - безымянные останки захоронены вдоль дороги из Севастополя в Симферополь. Кто-то похоронен на Братском мемориальном кладбище на Северной стороне, в Севастополе. Там есть основанный в 1857-м Свято-Никольский храм, на пирамидальных наружных гранях которого - мемориальные плиты с перечислением батальонов, полков - всех частей, что в Крымскую войну сражались за город, первая оборона. Это новые плиты, реставрационные, а вот исторические, посечённые металлом во вторую оборону, в Великую Отечественную, находятся во дворе храма. Об их сохранении и тревожится наш читатель, праправнук боевого офицера. - Их обязательно надо сохранить - для будущего, - говорит Олег Александрович. - Не увозить, как кто-то, явно бессердечный, придумал на городской склад, а оставить рядом с храмом, установить на специальные пирамидки, чтобы всегда посетители мемориального кладбища могли передать им тепло своих рук, прикоснуться лбом, поблагодарить тех, кто собою закрывал Севастополь, Крым, Россию. В прошлом году возраст (уже 84 года) не позволил мне, как обычно, в памятный сентябрьский день начала первой обороны Севастополя приехать туда и положить красные гвоздики памяти, скорби и благодарности к плитам-памятникам однополчанам моего прапрадедушки Михаила Игнатьевича Завитневича, кавалера ордена Святого Владимира четвёртой степени с бантами (боевого), серебряной медали «За усмирение Венгрии и Трансильвании в 1849-м» и других наград. Он - потомственный дворянин Могилёвской губернии, римско-католического вероисповедания, родился 7 ноября 1820-го. По данным, которые мне прислали из Центрального военно-исторического архива, с 6 декабря 1836 года был подпрапорщиком 18-го Вологодского пехотного полка 5-й дивизии, с 15 октября 1847-го - поручик 14-го Олонецкого пехотного полка 4-й дивизии, с 3 апреля 1853-го - капитан командир роты 41-го Селенгинского пехотного полка 11-й дивизии. Потом служил подполковником-командиром 3-го батальона Орловского пехотного полка 9-й дивизии, полковником комбатом Севского пехотного полка. Прапрадедушка пережил все пять страшных бомбардировок Севастополя, воевал на втором, третьем бастионах, на Малаховом кургане. Награждён бронзовой медалью «За защиту Севастополя 1854-1855 годах». Тогда же, в 1855-м, Михаил Завитневич получил травму, из-за которой страдал «болью в правой половине головы, доводящей до обморока» и «изменениями органов зрения». В итоге боевой офицер в конце 1867-го вынужден был подать рапорт государю Александру Второму, просив пенсию с начислением в Влоцлавке (ныне город в Польше, а тогда - в составе Варшавской губернии Российской империи). У него были сын Иоанн-Павел-Михаил (у католиков были приняты такие имена для одного человека), тоже ставший военным, и дочь Генриха-Агнезия-Каролина (1863-1924) - прабабушка нашего читателя, вырастившая в счастливом браке с Михаилом Михайловичем Реперьяшем (1855-1909) 16 детей. - Одна из них моя бабушка Антонина Михайловна Муравская-Реперьяш умерла в 1914-м, когда моему отцу Александру Владимировичу Муравскому было 2 года, - говорит Олег Александрович. - А бабушкин брат Михаил Михайлович (названный в честь отца и в честь деда, крымского героя) Реперьяш, царский офицер в Первую мировую, был арестован в 1937-м. Тогда же были изъяты и все фотокарточки моего прапрадедушки, защитника Севастополя Михаила Игнатьевича Завитневича. Но память о нём, как и обо всех его однополчанах, героях многочисленных войн, что вела за правду наша Отчизна, жива. И исторические мемориальные плиты у Свято-Никольского храма в Севастополе должны мы сохранить для будущего. Земляки из Андрусово В этом селе (до 1949-го - Тахта-Джами, «Деревянная мечеть») нет памятника погибшим односельчанам - сколько их ушло на фронт Великой Отечественной из небольшого населённого пункта, в котором на момент начала войны числилось чуть больше 300 человек. Память о некоторых погибших сохранила наша читательница Галина Владимировна Белоножко. Она родилась в этом селе уже после войны, вспоминает, как однажды папа передал ей листок - список погибших сельчан. И сказал: «Чтобы знали и помнили». - Война унесла жизни и младших братьев моего папы, - рассказывает Галина Владимировна. - Сиваковы: Василий Дмитриевич, 1923 года рождения, Николай Дмитриевич, 1924-го, и Александр Дмитриевич, 1926-го. Погибли они в конце войны, захоронены в братских могилах в Прибалтике, награждены посмертно. Об этом мы узнали из сообщений, что получили позже их родители, Анна Григорьевна и Дмитрий Андреевич, мои бабушка и дедушка. Не вернулись в село и другие наши родственники и односельчане. Тонконцевы: Кузьма Григорьевич, 1899 года рождения, его сыновья Иван, 1924-го, и Николай, 1925-го, младший брат Павел Григорьевич, 1913-го года рождения, и племянник Павел Васильевич, 1925-го. Не дождались родные Анатолия Владимировича Поддубного, 1925 года рождения, Григория Яковлевича Власенко, 1899-го, и его сына Николая, 1925 года рождения, Петра Михайловича Негребецкого, 1913-го, Владимира Яковлевича Кудрева, 1916-го, Сергея Константиновича Гулакова… А сколько вернулось израненных? Мой дедушка Дмитрий Андреевич Сиваков, 1896 года рождения, получил ранение в локтевой сустав правой руки и врачи в госпитале решили ампутировать её до плеча. «Не дам резать руку! У меня дома жена и пятеро детей, а вы мне руку отпанахаете, да ещё и правую!». Спор услышал проходящий мимо профессор, взялся прооперировать - рука была спасена. Дедушка до конца своих дней мог ею работать. Второй дедушка, Владимир Петрович Матвейченко, из Ялты, получил на фронте тяжёлые ранения и умер вскоре после Победы. Его брат погиб, защищая Родину. Мой папа, инвалид детства, был в партизанском отряде. Мама девочкой угнана в Германию - чудом выжила. Галина Владимировна уверена, что мы победили потому, что «у нас были такие мужественные, умные, смелые, бесстрашные, решительные, находчивые защитники. Низкий им всем поклон. А мы будем помнить и молиться за них. Должны помнить!». Спасибо, за память, наши читатели! Благодаря таким, как вы, помнящим родных, земляков, наши герои всех времён, всех национальностей, веры, рядом с нами. Они продолжают жить под мирным небом, за которое в разные годы, в разных войнах, не пожалели себя ради Отечества, какое бы имя оно ни носило. Разные войны, но одни герои. Наши герои. Которых нельзя предать и забыть.