Ох, как горько и безысходно звучали эти слова из уст диктора Всесоюзного радио Юрия Левитана, читавшего стране очередную тяжёлую сводку Совинформбюро. 80 лет назад, на первый полный год войны, мы вновь всё больше оставляли, теряли, бросали… Бросали своих мирных граждан, обречённых стараться выжить в фашистской оккупации, бросали своих воинов, что до последнего сражались за рубеж, пытались прорваться из окружения, бороться… Вязьма и Ржев, Харьков и Донбасс, огромные котлы окружения, прорваться из которых удавалось единицам, Крымский фронт, Керченская катастрофа, Азов, Ростов-на-Дону, Воронеж, Краснодар, Новороссийск, Новочеркасск, Новошахтинск, Батайск, Богучар, Ирмино, Каменск-Шахтинск, Кантемировск, Новый Оскол, Краснодон, Красный Луч, Красный Лиман, Лисичанск, Миллерово, Севастополь… Июль 1942-го.
Твердыня Черноморья
К тому времени наша газета, «Красный Крым», что с 30 октября 1941-го перебралась из Симферополя в Севастополь, уже покинула город-герой, оказавшись в Керчи, освобождённой в зимнем десанте. В майское падение Крымского фронта успели несколько коллег, точно знаем, что редактор Евгений Степанов и его зам Абрам Райчук, эвакуироваться на Кавказ. Но писать о родном полуострове не прекратили, а в Севастополе до последнего оставался спецкор Михаил Муцит, коллеги из других изданий, что часто писали и в нашу газету - Сергей Галышев, Лев Иш, Пётр Сажин (он единственный выживет тогда)… Город сражался. И 27 июня 1942-го «Красный Крым» писал: «Весь мир восхищается героическими делами защитников Севастополя, которые уже много дней отбиваются от яростных и беспрерывных атак десятка немецких дивизий, пятисот самолётов и многих сотен вражеских танков.
Архив новостей