Крым это не только жители-труженики, курортники и природные красоты «ордена на груди планеты Земля». Это ещё и богатая история, события и люди, без которых жизнь могла стать совсем иной. «Крымская правда» выясняет, за что мир благодарен нашему полуострову. У России не появилась бы морская авиация С моря - в небо Не знаем, как мир, а страна точно должна быть благодарна - за развитие авиации. И не только из-за знаменитой Севастопольской офицерской школы авиации - Качинского Краснознамённого военного авиаучилища, 117 выпускников - Георгиевские кавалеры, 369 - Герои Советского Союза и России. В Крыму родился и человек, которому суждено было стать первым в стране дипломированным лётчиком, да ещё и военно-морским - за месяц почти до появления авиашколы в городе. Жила в Севастополе зажиточная семья старинного дворянского рода Дорожинских, в которой 6 октября (по старому стилю) 1879 года родился мальчик, наречённый Станиславом. Всё, чем в будущем станет заниматься наш герой, он получил от воспитателя-анг­личанина. Именно гувернёр, чьё имя история не сохранила, влюбил мальчика в небо и море, прочтя ему знаменитые книги Жюля Верна о подлодке «Наутилус» и полёте на воздушном шаре. И в иностранные языки влюбил - знание севастопольцем французского «подарило» Черноморскому флоту первые самолёты. И дело после военной отставки Станислав Фаддеевич выбрал в память о гувернёре - фермерство (с детства с другом-наставником возились в земле, сажая небольшой огородик) и вегетарианство (таким был англичанин, таким стал и мальчик, побывав однажды на бойне). Отцу земледельческие старания сына не нравились, а потому отправился Станислав в Санкт-Петербург, в Морской корпус - «мужское занятие, тем более для севастопольца». В корпусе, а потом и на службе вкусовые убеждения не раз мешали парню, но характер был стойкий - и карцер в учебном заведении выдерживал, и затягивания с очередными званиями, и насмешки. Мичман Дорожинский вернулся в 1901-м в Севастополь на эскадренный броненосец «Синоп», потом вовсе перевели на транспорт «Казбек» - карьера не складывалась. В отставку мичману идти было рано, здоровье позволяло служить Отечеству, тогда и вспомнил Станислав Дорожинский о книжных полётах на воздушном шаре. Подал рапорт о зачислении на курсы в учебном воздухоплавательном парке военного ведомства. Самолётов тогда у России не было, зато на кораблях уже применяли аэростаты и воздушные шары, такая вот «морская проавиация». Нам нужен аэроплан Курсы окончены в 1905-м, а вместе с этим пришло назначение начальником воздухоплавательной части крейсера «Русь» и долгожданное звание лейтенанта. Начальником, правда, офицер был только на бумаге: всё воздухоплавательное на крейсере было уже негодным, да и сам корабль вскоре ушёл на слом. Службу, конечно, Станислав Фаддеевич продолжил на линейном корабле «Святой Пантелеймон», на транспорте «Березина», но… Зато стал активным членом аэроклуба, организованного в 1909-м в Севастополе, председателем клуба был капитан II ранга Вячеслав Никанорович Кедрин, начальник службы связи морских сил флота, под командованием которого и служил наш герой. Два авиатора сошлись в убеждении, что нужен флоту аэроплан. Вячеслав Кедрин подал рапорт главному командиру Севастопольского порта вице-адмиралу Ивану Фёдоровичу Бострему, а на их счастье французский авиатор Луи Блерио перелетел на моноплане Ла-Манш. В общем, одобрили в Санкт-Петербурге идею севастопольцев. И командировали Станислава Дорожинского во Францию выбирать аэроплан - нужен был моряк с воздухоплавательным опытом и знанием языка. В Париже наш земляк окончил авиационную школу, став первым русским дипломированным военным лётчиком, и привёз в Севастополь два аэроплана - «Антуанетт» и «Блерио». Кстати, большую часть суммы на них дал великий князь Александр Михайлович, тот самый, благодаря которому вскоре появится авиашкола. Ещё часть дал банкир Поляков, тоже заинтересовавшийся лётным делом. Площадку для полётов тоже выбирал Станислав Фаддеевич - Куликово поле, где располагался лагерь 50-го Белостокского пехотного полка. Вскоре по просьбе великого князя его полностью передадут под «обучение полётам на аэропланах». А первый полёт здесь совершит 110 лет назад, 16 сентября 1910-го, Стани­слав Дорожинский - пятиминутные два круга на высоте полсотни метров. Первый в истории российской морской авиации полёт на аэроплане. Потом - первый с пассажиром, Вячеславом Кедриным. Спустя месяц - полёт над морем, над кораблями, стоявшими на рейде. И признание - Станислава Дорожинского и Вячеслава Кедрина наградили орденами Святого Станислава, а лётчику городские власти вручили ещё и памятный золотой жетон. Стал севастополец и первым выпускником местной авиа­школы, получив 26 октября 1911-го уже российское звание военного лётчика. Гидроплан и ферма Правда, по-настоящему морским стать не удавалось: на купленных аэропланах взлетать с воды и садиться на неё не было возможности. И снова Стани­слав Дорожинский отправлен во Францию, вместе с Вячеславом Кедриным - присмотреть и приобрести для страны гидросамолёт. Выбор пал на «Вуазен-Канар». Обу­чаясь на нём, Станислав Фаддеевич попал в аварию - «на собственном опыте выяснил несовершенность аппарата». Фирма изменила конструкцию после этого, причём сухопутный самолёт по просьбе русских стал водным. Одним из первых, кто испытывал гидроплан, стал русский лейтенант Станислав Дорожинский. Он смог взлететь с воды, правда, тогда ещё не с поверхности Чёрного моря. Ему летать над ним было уже не суждено: во время полёта гидроплана во Франции произошла катастрофа (на его счету уже третья смертельно опасная). «Падение на твёрдость духа не повлияло, но оставило следы на теле: рука плохо повинуется, голова временами болит и бок ноет», - сообщал в Россию морской агент в Париже капитан I ранга В. Карцев о лётчике, что три месяца провёл в госпиталях. По возвращении на Родину, нашему земляку пришлось по предписанию врачей отказаться от полётов. Не стало утешением и вручение императором Николаем II платинового почётного знака, что специально сделал знаменитый ювелир Карл Фаберже. Оставаться служить при штабе Станислав Дорожинский не стал: вспомнил ещё одну книгу из детства - «Двадцать тысяч лье под водой». И подал прошение вице-адмиралу Андрею Эбергарду, командующему морскими силами Чёрного моря, откомандировать в Кронштадт, в учебный отряд подводного плавания. В 1912-м севастополец стал старшим лейтенантом - офицером подводного флота. Служил на подлодке «Карась», а в Первую мировую смог подняться в небо - лётчик морской авиации, командир 2-й воздушной бригады Балтийского флота. И орден Святой Анны появился на мундире, и звание капитана II ранга. А потом была Великая Октябрьская революция, которую не принял. Офицер Русской армии, дворянин был одним из тех, кого большевики собирались вывезти на баржах в море и затопить. Но подчинённые, уважавшие командира, не дали это сделать: помогли «превратиться» в матроса, в бушлате, с измазанными мазутом руками и лицом и мешком семечек (родным в подарок) он отправился в родной Севастополь. На дне мешка лежали кортик, награды и диплом лётчика. В Крыму ждали жена и дочь, занялся огородом, что помогал прокормиться и семье, и соседям. Когда в 1919-м мобилизовали в Белую армию, особого рвения не проявлял, назначен начальником Севастопольского депо морских карт, а потом и вовсе ушёл «по здоровью» в отпуск. Спустя год семья уехала из России. Во Франции друзья-лётчики помогли купить участок земли, 42-летний севастополец окончил сельскохозяйственный колледж и, получив диплом агронома, занялся любимым с детства делом. Местные знали, что «на ферме русского» всегда помогут вылечить заболевших животных, дадут им, старым, измождённым, кров и пищу. Станислав Дорожинский смог стать первым и во Франции - создав на ферме первый в стране христианский вегетарианский центр «Вега», гостем хозяина часто был и индийский борец за независимость Махатма Ганди. В любимый Крым Стани­слав Фаддеевич не вернулся, хотя очень переживал все невзгоды военных лет, выпавшие на его долю, на родной Севастополь, гордился, что начатое им дело морской авиа­ции с успехом продолжается в России. Первого русского военного (военно-морского!) лётчика не стало 16 апреля 1960-го - похоронен в Ницце. Станислав Дорожинский.