Именно так он относился к профессии. И берёг этот подарок, не выставляя ни его, ни себя напоказ, несмотря на публичность профессии, которую не только он сам выбрал, но и она его. Судьба, которая не очень баловала этого талантливого, не по-актёрски серьёзного человека, отпустила ему всего 72 года земной жизни. Но сделала эту жизнь такой яркой, что его звезда никогда не погаснет на театральном и кинонебосводе. Спектаклям и фильмам с его участием изначально был обеспечен успех. Его путь в профессию начался в Ленинградском ТЮЗе. В Театре имени Моссовета служил долгие годы верой и правдой. Сыграл более чем в пятидесяти картинах, среди которых «Преступление и наказание», «Дела сердечные», «Чисто английское убийство», «Открытая книга», «Богач, бедняк…», «Сирано де Бержерак», «Живой труп», «Исчадие ада», «Умирать легко», «Плен страсти». Георгий Тараторкин - один из постоянных участников Ялтинского международного телекинофорума, был членом жюри Международного фестиваля театрального искусства «Театр.Чехов.Ялта». Каждое общение с ним вспоминается с особым чувством. Даже мимолётные беседы остались в памяти. Он умел буквально в нескольких словах передать суть того, чего касался разговор. Несуетный, не стремящийся к публичности, он казался погружённым в себя, но если уж уделял внимание, был предельно внимателен к вопросам и откровенен в ответах. Досье Георгий Георгиевич Тараторкин родился 11 января 1945 года в Ленинграде. Умер 4 февраля 2017 года. Народный артист РСФСР, был первым секретарём Союза театральных деятелей России, президентом ассоциации «Золотая маска». Преподавал во ВГИКе актёрское мастерство. Похоронен на Троекуровском кладбище в Москве. В одном из интервью его дочь Анна, которая успешно идёт по профессиональным стопам отца, заметила: «Мама говорит: Тараторкин - из породы ангелов. Да и все так считают». (Супруга Георгия Георгиевича - актриса и писательница Екатерина Маркова, запомнившаяся зрителям по роли Гали Четвертак в фильме «А зори здесь тихие»). О его умении жить без конфликтов, в ладу с собой и с другими слышала часто. И это при его несгибаемой принципиальности и бескомпромиссности. Редчайшее сочетание. И в кино, и в театр Георгий Тараторкин стремительно ворвался Родионом Раскольниковым - сложнейшим образом из романа Достоевского «Преступление и наказание»: в фильме Льва Кулиджанова и в спектакле Юрия Завадского, с которого началась его творческая жизнь в театре имени Моссовета. Гамлет, Иван Карамазов, Николай Ставрогин, адмирал Колчак, император Александр Второй, Сирано де Бержерак, Максим Горький - личности, сыграть которые может только личность. А Тараторкин - личность в искусстве с молодости и до последнего дня. Конечно, дар перевоплощения есть в каждом актёре, но не каждому дано быть при этом предельно естественным, органичным. Как-то, сам того не подозревая, подсказал мне, в чём именно его профессиональный секрет: «Я всегда пытаюсь не играть, а существовать в образе. Вступать с каждым героем в личные отношения». Попав на один из творческих вечеров, главной темой которого была любимая им поэзия, была поражена, как трепетно читал он стихи Блока. Было такое впечатление - что он автор мыслей, родивших эти строки. Решила, что это самый любимый поэт Георгия Георгиевича. И не ошиблась. - Конечно, люблю и других, близких мне по духу, но со стихами Блока живу, - признался он. - Постоянно к ним обращаюсь. И надеюсь, что слова «Я не утратил прежний свет» относятся и ко мне. Этот свет - от людей, с которыми сводила судьба. От персонажей, встречу с которыми подарила актёрская судьба. - Вы как-то сказали, что каждый персонаж оказал влияние на развитие вашей личности в самом широком смысле - человеческом, профессиональном. Кого-то можете выделить? - Трудно… Каждый внёс свою лепту… Но сейчас почему-то вспомнился Пётр Петрович Шмидт. Мне было 22 года, когда играл его. А Шмидта расстреляли в 38. Когда работал над его образом, был поражён силой духа. А какая верность идеалу! Найдите-ка это в наше время… Вы, думаю, слышали нынешнее суждение о Шмидте: и такой, и сякой, и провокатор. И это о человеке, который сказал на суде: «Я знаю один закон, закон долга перед Родиной, которую вот уже три года заливают русской кровью. Я считаю, что когда всё в стране так перепуталось, что русские власти пошли войной на Россию, нельзя руководствоваться статьями закона, надо искать иных, общих, всем народом признанных определений преступного и непреступного. В такое время, чтобы оставаться законным, приходится изменять присяге. И оставаясь верным присяге, приходится нарушить закон». Потрясающе! Нынче нравы другие, другие подходы. Я их называю холуйскими - в угоду времени менять взгляды и мировоззрение и даже не краснеть при этом. - Вы сыграли Колчака задолго до появления нашумевшего фильма «Адмиралъ» в провинциальном театре. Как решились на это? - Признаюсь: не сразу. Получив приглашение из Иркутского театра, засомневался, ехать ли в такую даль. Но имел неосторожность не просто пьесу прочитать, а заглянуть в судьбу героя, отношение к которому тогда было ещё более неоднозначным, чем сейчас. И расстояние перестало быть препятствием. А эта роль осталась со мной на всю жизнь. Не дают покоя слова Александра Васильевича: «Принимая крест верховной власти, обещаю и клянусь перед всемогущим Богом быть верным и до конца преданным государству Российскому как своему Отечеству. Обещаю и клянусь служить ему по долгу верховного правителя, не жалея жизни своей. Не увлекаясь ни родством, ни дружбой, ни враждой, ни корыстью. Памятуя единственно о возрождении государства Российского». Вдумайтесь: «Не увлекаясь ни родством, ни дружбой, ни корыстью.». Это ли не урок всем нам? На все времена… - Жизнь спектаклей коротка: нет уже на сцене ни постановки «Встречи с адмиралом Колчаком», ни «Версии» о судьбе Блока, ни многих других. А связь с миром героев осталась? - Не просто связь, сам мир их не отпускает. И даже спасает. В трудные минуты слышу голос Александра Саныча: «А мир прекрасен, как всегда!». И становится стыдно за пессимизм, и начинаю видеть только хорошее. И всем сердцем отзываюсь на призыв Блока: «Актёры, правьте ремесло,/ Чтобы от истины ходячей/Всем стало больно и светло!». Ведь по большому счёту, это задача актёра: нести свет, который заслонит тьму, на смену душевной боли принесёт здоровую радость. - Вас не обвинишь в фамильярности, но Блока называете Александр Саныч. Почему? - Потому что он мне - родня. Так я ощущаю его душу. Со временем моя связь с этим поэтом становится всё теснее. И никуда от этого не деться. Если возможно так жить, если возможны такие отношения, такой счёт предъявлять себе, если то, что тебя окружает - дом родной, то тогда жизнь - это не то, что со многими происходит. Я знаю людей, которые после спектакля «Версия» задавали себе вопрос: «Как жить дальше?». Есть надежда, что, ответив на него, эти люди проживут свою единственную и неповторимую жизнь, не подстраиваясь, не подлаживаясь под других, под окружающее, вернувшись к своему естеству, созданному Богом. Хочу верить, что их поведут по жизни блоковские строки: Грешить бесстыдно, непробудно, Счёт потерять ночам и дням, И, с головой от хмеля трудной, Пройти сторонкой в Божий храм. У каждого из нас к храму своя дорога. Главное - выйти на неё. К этому надо стремиться. Чем раньше начнёшь искать этот путь, тем счастливее проживёшь жизнь. Без лишней суеты. И ошибок, ведущих к гибели души, не сделаешь. Людмила ОБУХОВСКАЯ.