Секретарь Общественной палаты России и сопредседатель Общероссийского народного фронта Александр Бречалов на встрече с региональными журналистами в декабре был как обычно предельно открыт и откровенен. При этом его мнение далеко не всегда совпадает как с позицией властей, так и с мнением «организованной общественности» на местах. Крыминформ решил отойти от привычного для издания оформления материала в статью или интервью и предлагает прямую речь спикера с сокращениями эпизодов сугубо региональной тематики. Далее – Александр Бречалов.

О личностном росте в общественных палатах

Общественная палата как социальный лифт работает, и достаточно успешно. Наверное, можно и лучше, и качественнее, но тем, что мы сделали – мы удовлетворены.

У нас выкристаллизовываются лидеры общественного мнения, которые становятся депутатами – городскими, региональными, Госдумы, идут в органы исполнительной власти. Многие как минимум улучшают показатели и качество своих проектов.

Об эффективности общественной активности

Если посмотреть на то количество обращений граждан, которое к нам приходит в палату – более 30 тысяч только в 2016 году поступило. И львиная часть касается оказания социальных услуг. Мы понимаем, что качество оказания этих услуг пока достаточно низкое. Министр Максим Топилин как раз это и подтвердил на встрече – после проекта «Час с министром» он уволил пять сотрудников в регионах, которые были ответственны как раз за оказание социальных услуг.

О пиаре на трагедии

Беда случилась. Но что у нас тут только по Карелии ни происходило, наперегонки организовывали слушания. Даже в итоге вышли с инициативой сделать министерство по отдыху детей. Это действительно желание оградить детей от беды или желание себя трудоустроить и на этом попиариться? Я понимаю, что у политика должна быть доля эпатажа, но я категорически против этого.

О разных подходах к формированию палат

Невозможно забрендировать палаты. Это люди. Когда мы начинали работать в новом созыве, мы сделали акцент не на общественные палаты и не на Общероссийский народный фронт, а на людей. И зачастую большая часть наших активистов, с которыми мы работаем, не входят в общественные палаты. Они становятся экспертами.

Есть системная проблема, и я о ней уже говорил: пока глава региона будет стремиться создать институты гражданского общества под себя, никакой конкуренции на этих площадках не будет. И это не претензия к людям. Позвал губернатор и говорит: возглавишь Общественную палату. И что ответить? «Да, возглавлю, но вы учтите – если вы будете вот это и это делать, мы вас будем критиковать»? Конечно, здесь некий тупик.

О ложных целях

Если мы оцениваем эффективность Общественной палаты в регионе только ее резонансными заявлениями или делами, то это как в анекдоте – не ехать, а про шашечки. Давайте возьмем некий исчерпывающий или промежуточный список проблем, которые годами не решаются в регионе. Все, что касается жизни людей. И будем из этого исходить. Региональная Общественная палата не резонирует? Так Общественная палата России тоже не сильно резонирует. Читаю комментарии: «Что такое ОП РФ? Да это ни о чем». Вот вам вывод о нашей работе за 2,5 года. Почему так? Наверное, потому, что мы не сильно будоражим общественность, хотя будоражим, конечно, своими инициативами. Но у нас это не самоцель. Есть огромная часть работы, которая так или иначе связана с решением проблем людей.

О скромной медиаактивности

На одном из медиафорумов ОНФ (президент издательского дома «News Media» Арам) Габрелянов выступал. Ему говорят: «Лайф» такой отстойный, постоянно какую-то ерунду пишет, желтуху. Он отвечает: «Вот вы, когда идете по вагону и купе открыто, скажите честно – заглядываете? Ну, автоматически заглядываете?» Все засмеялись. «Вот именно поэтому. Хочется посмотреть в замочную скважину, а что ж там? Так устроен человеческий мозг». Но мы такой цели не преследуем – решаем существующие проблемы. К сожалению, не «упаковываем» их.

О защите информационного поля в России

Те меры защиты информационного поля, к которым прибегают наши западные «партнеры», по сравнению с российскими… Ну, мы в детском саду еще. И это не домыслы. Начиная с того, что в США вы не можете зарегистрировать некоммерческую организацию по миллиарду причин. Бизнес делать? Добро пожаловать, если кто-то несет деньги. Если несет не деньги, а какую-то идеологическую историю, то препон огромное количество.

По моему мнению, те меры, которые у нас принимаются в части защиты информационного поля, защиты некоммерческих организаций, катастрофически недостаточны. Просто огромный разрыв между тем, что нужно делать и что делается.

О «бумажных» проблемах бизнеса и НКО

Для самозанятых и микробизнеса надо максимально упростить всё. То есть один платеж – одно окно. А вы (государство) его уже кроссируйте в соцфонды, еще куда-то. Тогда со мной очень спорила Ольга Юрьевна Голодец. Я ей объясняю: человек на Алтае выпиливает из камня – да он не имеет времени читать, куда ему платить надо. К этому идет весь мир: человек должен заниматься не администрированием своей финансовой деятельности, а деятельностью. Государство в этом смысле должно максимально помочь.

Я считаю, что в деятельности НКО здесь есть проблемы с объемом документов, особенно при получении какой-то помощи, финансовой или любой другой. Отчетность действительно достаточно объемная, и над этим надо работать.

Об обострениях

У меня была ситуация: 30 декабря пришел документ на почту от активиста из Татарстана на 86 страниц – «Новая экономическая программа». Я ответил ему, предложил вернуться к этому вопросу после 9 января. «Нет, давайте выйдем на скайп 3 января». Это ни разу не смешно. Причем он оказался доверенным лицом президента в той выборной кампании. Я в ответ поздравил с Новым годом и так далее… И уже 9 января на меня как на сопредседателя центрального штаба ОНФ расписана жалоба о том, что «как же так можно относиться к людям, когда здесь решается судьба страны»? Поэтому обычно пытаемся корректно отвечать, чтобы не провоцировать людей на возбуждение какое-то.

О круговороте обращений граждан

Часть обращений, естественно, мы перенаправляем в министерства. У нас есть обращения с особым маркером, которые приходили к нам, мы – в министерство, а министерство обратно тому, на кого жалуются. Всё, тогда мы включаемся сами, и это, к огромному сожалению, ручное управление. Я звоню министру, мы с ним обсуждаем. Стыдно, конечно, об этом говорить, что это вот так происходит, но по-другому не летит и не работает.

Об образцовой модели управления

Был «сюжет» по Татарстану, я поговорил с (главой Татарстана Рустамом) Миннихановым. Слава богу, один из немногих глав региона, у которого совершенно уникальная модель управления. Он никогда не спустит вопрос «кому-нибудь». Вот мы с ним разговариваем по телефону, он нажимает кнопки – и пока не дошел до сотрудника Фонда социального страхования (ФСС) и не сказал ему со всеми тремя руководителями прийти и отчитаться, мы разговор не закончим.

Модель и (первого президента Татарстана Минтимера) Шаймиева, и Минниханова, на мой взгляд, образцово-показательная. Когда вопрос не отфутболивается.

С другой стороны: Минниханов и Бречалов – вы же понимаете разницу? А он включается, потому что история про людей. На мобильный я ему всегда могу дозвониться.

Это не вопрос значимости – это отношение к людям.

Об обычной модели «не до граждан»

У нас огромная проблема: качество работы с обращениями граждан на местах. Потому что львиная доля того, что к нам приходит, это абсолютно локальная задача, и большая часть проблем решается по щелчку. Даже не нужно никого подключать. Но это какое-то элементарное циничное раздолбайство.

Почему мы говорим, что работу депутатского корпуса – от муниципального уровня до Госдумы – надо контролировать? Не в плане формализованных историй, а гражданский контроль. Потому что если посмотреть, сколько людей имеют какие-то полномочия, то ведь массу проблем можно было решить!

Приведу пример из Пермского края: мужик пять лет писал, чтобы ему пандус сделали. Сделали за неделю – просто я товарища попросил, они сбросились по две копейки и сделали. Возникает вопрос: зачем нужна вся эта матрица из кучи чиновников и кучи депутатов? А ведь он писал муниципальному депутату, региональному, мэру, губернатору, ФСС – куда он только ни писал. Пять лет!

О финансовой поддержке предпринимательства

Татарстан с первых дней был лидером. Они просто сидели в кабинетах и на любые деньги у них программы были готовы. Если Кубань на тот момент брала 98 млн рублей у министерства экономического развития РФ – там 95% дает министерство, а 5% регион, – то Татарстан брал миллиард и качественно их осваивал. Не «осваивал», а делал буклет, кому они помогали, приводили телефоны, адреса – это космос.

Но при этом регионы, ориентированные на экономику, не сильно заморачиваются менеджментом в сфере НКО, и мы там видим не самые выдающиеся результаты.

Конечно, я как-то Минниханову сказал, что они не слишком активны по грантам. А у него нет этого в голове. Говорит, там что? Ну вот, фонд «Перспектива», деньги. Он тут же потребовал (от подчиненных) ему доложить. Итог – 109 заявок. «Экономические» регионы за каждую копейку борются.

Об оказании услуг социально ориентированными НКО

Человеку с ограниченными возможностями третий месяц не доставляются технические средства реабилитации. Мы абсолютно точно понимаем, что если бы у этого гражданина была возможность выбрать субъекта, который ему оказывал бы услуги, сама такая альтернатива была, то он бы выбрал не ФСС, это очевидно. Он выбрал бы НКО. Потому что сами технические средства можно найти дешевле, чем закупочная цена ФСС – я не говорю про коррупцию, так как в среднем цена, адекватная рыночной, но тем не менее, можно найти дешевле.

За тот рубль, который государство тратит на гражданина, можно дополнительно еще оказывать услуги. Просто ФСС это не надо – вот написано от «А» до «Я», это сделаем и всё. Гражданин выбрал бы другую организацию, и нам надо приходить к этому. Тогда муниципальные учреждения и организации от государства понимали бы, что если они потеряют одного гражданина, десятого, сотого, тысячного, то тогда будет вопрос целесообразности их (существования), а это рабочие места, зарплаты и так далее. Иными словами, это – конкуренция.

Я уверен, что с 1 января 2017 года уже такие социально ориентированные НКО у нас появятся. Другого пути для повышения качества услуг нет, нужна конкуренция.

При этом мы не говорим, что все НКО, которые придут в эту сферу, будут качественно оказывать услуги. Так же было лет десять назад, когда тема малого бизнеса стала суперпопулярной. Доходило до того, что достаточно было заявить о себе как о представителе малого бизнеса, и все вокруг должны были отжиматься – не трогать, давать дешевые кредиты и так далее. Ни в коем случае НКО не должны манипулировать своим статусом.

О Крыме

У нас очень большой перечень вопросов и к Аксёнову, и к Овсянникову, без поправок на прошлые заслуги – это уже состоялось, и за это надо благодарить, в первую очередь, людей, которые пришли на референдум. Это не означает, что последующие пять лет можно смотреть сквозь пальцы на проблемы, которые возникают в регионах.